Информация от 31.12.2005 г № Б/Н

Обзор судебной практики кассационной и надзорной инстанций Верховного суда Республики Марий Эл за 4 квартал 2005 года

Раздел 1.Обзор практики судебной коллегии по уголовным делам верховного суда Республики Марий Эл
1.Вопросы квалификации
1.Приговором Моркинского районного суда от 08.08.05 И. осуждена по ст. 105 ч. 1 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ к 4 годам л/св. в ИК общего режима.
Приговор изменен по кассационной жалобе осужденной по следующим основаниям.
Суд, исследовав показания подсудимой И., признал их достоверными, соответствующими действительности и нашедшими подтверждение другими доказательствами по делу.
Из показаний И. следует, что потерпевшая П. оскорбляла ее мать, схватила ее за волосы и нагнула, в руке П. она увидела нож. П. ударила ее ножом в руку, которую она подставила, защищаясь от удара. Не помнит, что было дальше. Очнулась, когда сидела на пороге. Рану не руке обнаружила дома и перебинтовала.
Как установил суд, показания И. о наличии у нее раны на левой руке нашли подтверждение показаниями свидетелей С. и Ф., заключением судебно-медицинской экспертизы.
Вопреки установленным выше обстоятельствам суд сделал вывод о том, что П. не наносила удар ножом И., то есть она не применяла насилие по отношению к подсудимой.
При этом суд принял во внимание выводы дополнительной судебно-медицинской экспертизы о том, что осужденная могла сама нанести себе телесные повреждения при скольжении кисти от рукоятки ножа в сторону клинка ножа при захвате ножа в область левой кисти, а также то, что И. не могла получить повреждение от ударного воздействия клинка ножа с острым лезвием от П. Однако данный вывод не основан на материалах дела, поскольку не установлено, что, нанося удары, Иванова держала нож в левой руке, и при этом могла случайно порезаться. Кроме того, у нее не было необходимости держать нож в левой руке. Поскольку И. находилась в стрессовой ситуации, она не помнит точно какие-то обстоятельства, а ее доводы о том, что телесные повреждения она получила в результате противоправных действий П., материалами дела не опровергнуты.
Следовательно, выводы суда об отсутствии насилия со стороны П. сделаны вопреки исследованным в суде доказательствам.
Выводы суда о том, что высказывание слов в адрес матери подсудимой, а не самой подсудимой не могли унизить честь и достоинство, оскорбить ее, ошибочны.
Кроме того, согласно заключению эксперта психолога, И. в момент совершения преступления находилась в состоянии физиологического аффекта, которое ограничило ее способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий, руководить ими. Принимая во внимание данное заключение, суд пришел к выводу, что И. находилась в состоянии физиологического аффекта, но оно возникло не от действий потерпевшей, и признал нахождение И. в состоянии физиологического аффекта обстоятельством, смягчающим наказание.
Приняв во внимание изложенные обстоятельства: факт применения насилия со стороны потерпевшей, а также нанесения тяжкого оскорбления, что вызвало нахождение подсудимой И. в момент совершения преступления в состоянии физиологического аффекта, которое ограничило ее способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий, руководить ими, кассационная инстанция переквалифицировала действия осужденной со ст. 105 ч. 1 УК РФ на ст. 107 ч. 1 УК РФ, как убийство, совершенное в состоянии аффекта, назначенное наказание снизила.
2.Приговором Козьмодемьянского городского суда от 19.08.05 ранее судимый К. осужден по ст. 161 ч. 1, 116 ч. 1, 69 ч. 2, 70 УК РФ к 2 г. 1 мес. л/св. в колонии-поселении.
Приговор изменен по касс. жалобе осужденного.
В судебном заседании из показаний последнего установлено, что после того, как ударил Н. кулаком, ушел домой. Когда шел обратно с обеда, увидел Н., лежащего под кустами на той же улице. Рядом с ним лежал сотовый телефон. Он подобрал телефон и ушел на работу.
Данные показания подтверждаются другими доказательствами.
Из показаний свидетеля Ш. следует, что она не видела, как К. похищал телефон у Н., но подтвердила, что видела Н., лежавшего под кустами.
Из показаний свидетеля С. в ходе предварительного следствия, оглашенных в суде в порядке ст. 281 УПК РФ, следует, что на его вопрос, откуда телефон, К. ответил, что в обеденный перерыв, когда шел на работу, отобрал у лежащего пьяного мужчины (л. д. 41).
Потерпевший Н. в судебном заседании показал, что он не помнит, как К. забрал у него сотовый телефон.
Из показаний, данных потерпевшим в ходе предварительного следствия, установлено, что он не помнит, за что К. его избивал, но помнит, что он хотел вырвать сотовый телефон, но не смог, отстегнул замок на ремешке, забрал телефон и ушел (л. д. 30).
В приговоре указано, что Н. подтвердил эти показания в судебном заседании.
Однако данная ссылка суда противоречит протоколу судебного заседания.
После оглашения показаний Н. ему вопросов не задавали, однако в конце судебного следствия на вопрос председательствующего потерпевший Н. ответил, что не может сказать с уверенностью, что телефон забирал К., то есть он не подтвердил показания, данные в ходе предварительного следствия.
Исходя из собранных доказательств, толкуя все неустранимые сомнения в пользу подсудимого, судебная коллегия пришла к выводу, что К. похитил телефон, принадлежащий Н., тайно.
Доказательств того, что К. сознавал, что Н. понимает характер его действий, органами предварительного следствия и в судебном заседании не добыто.
При таких обстоятельствах действия осужденного переквалифицированы с ч. 1 ст. 161 УК РФ на ч. 1 ст. 158 УК РФ как кража чужого имущества, назначенное наказание снижено.
3.Приговором Волжского городского суда от 08.07.05 ранее судимый П. осужден по ст. 163 ч. 1, 163 ч. 2 п. "в", 70 УК РФ к 4 годам л/св. в воспитательной колонии.
Приговор изменен по касс. представлению гособвинителя.
Правильно установив обстоятельства дела, в описательно-мотивировочной части приговора суд указал на то, что у несовершеннолетнего П. имелся единый умысел на совершение вымогательства в отношении Д. и Т.
При этом действия осужденного суд квалифицировал по ст. 163 ч. 1 УК РФ и ст. 163 ч. 2 п. "в" УК РФ и назначил наказание по совокупности преступлений.
Вместе с тем, в соответствии со ст. 17 УК РФ совокупностью преступлений признается совершение двух и более преступлений, ни за одно из которых лицо не было осуждено, за исключением случая, когда совершение двух и более преступлений предусмотрено статьей особенной части УК РФ в качестве обстоятельства, влекущего более строгое наказание.
Принимая во внимание то обстоятельство, что суд в приговоре указал на то, что П. совершены два преступления с единым умыслом, действия его необходимо квалифицировать как единое продолжаемое преступление по ст. 163 ч. 2 п. "в" УК РФ.
Кроме того, при назначении наказания в качестве отягчающих наказание обстоятельств суд учел рецидив преступлений и совершение преступления в отношении малолетнего.
Согласно материалам дела, несовершеннолетний П. по приговору суда от 19 февраля 2004 года судим по ст. 158 ч. 2 п. п. "а", "б" УК РФ к 1 году лишения свободы условно с испытательным сроком в 1 год 6 месяцев.
По смыслу ст. 18 ч. 4 п. п. "б", "в" УК РФ при признании рецидива преступлений не учитываются судимости за преступления, совершенные лицом в возрасте до восемнадцати лет и судимости за преступления, осуждения за которые признавались условным.
Из протокола судебного заседания следует, что вопрос относительно возраста потерпевшего Т. не исследовался, знал ли П., что Т. не исполнилось 14 лет судом не выяснялся.
При указанных обстоятельствах судебная коллегия исключила из приговора данные обстоятельства, отягчающие наказание П., наказание снизила.
4.Приговором Юринского районного суда от 02.08.05 ранее судимый П. осужден по ст. 115 ч. 1 УК РФ к 1 г. ИР с удержанием 10% заработной платы, по ст. 167 ч. 2 УК РФ к 3 г. л/св., по ст. 161 ч. 2 п. п. "а", "в" УК РФ к 5 г. л/св., по ст. ст. 30 ч. 3, 105 ч. 1 УК РФ к 8 г. л/св. На основании ст. 69 ч. 3, 70 УК РФ окончательно назначено 12 лет л/св. в ИК строгого режима; К. осужден по ст. 161 ч. 2 п. п. "а", "в" УК РФ к 5 г. л/св. в ИК общего режима.
Приговор изменен по касс. представлению.
П.и К. признаны виновными в открытом хищении имущества Д. по предварительному сговору группой лиц с незаконным проникновением в жилище.
Кроме того, П. осужден за умышленное причинение легкого вреда здоровью Д. и покушение на ее убийство, а также за умышленное уничтожение имущества последней и потерпевшей Т. путем поджога.
Оценив исследованные доказательства в их совокупности, суд правильно квалифицировал действия П. по ст. ст. 161 ч. 2 п. п. "а", "в", ст. 167 ч. 2, 30 ч. 3, 105 ч. 1 УК РФ, и действия К. по ст. 161 ч. 2 п. п. "а", "в" УК РФ.
Вместе с тем из материалов дела следует, что П. ударил потерпевшую Д. ножом в целях сокрытия совершенного грабежа, с этой же целью покушался на ее убийство. Действия П. полностью охватываются составом преступления, предусмотренного ст. ст. 30 ч. 3, 105 ч. 1 УК РФ, и дополнительной квалификации по ст. 115 ч. 1 УК РФ не требуется.
Кроме того, при назначении наказания К. суд не в полной мере учел данные о личности виновного, не взял во внимание его роль в совершении преступления, необоснованно не признал смягчающих наказание обстоятельств: признание вины, раскаяние в содеянном, в связи с чем назначенное наказание снижено.
5.Приговором Йошкар-Олинского городского суда от 02.09.05 ранее судимые С. и Х. осуждены по ст. 161 ч. 2 п. п. "а", "г" УК РФ.
Приговор изменен по кассационным жалобам осужденных вследствие неправильного применения уголовного закона (ст. 379 ч. 1 п. 3 УПК РФ).
В основу приговора суд положил показания потерпевшей Л., данные ею в ходе предварительного следствия, которые, по мнению суда, являются последовательными и непротиворечивыми, заключение судебно-медицинской экспертизы, показания свидетелей Г., С., который пояснил о том, что Л. давала показания на предварительном следствии добровольно, и он считает, что вина подсудимых в грабеже по предварительному сговору группой лиц доказана, показания свидетелей Б., П., М. и других, которые не были очевидцами происшедшего в квартире между подсудимыми и потерпевшей, данные протокола осмотра места происшествия.
По смыслу закона хищение с субъективной стороны предполагает наличие у виновных прямого умысла, направленного на преступное завладение чужим имуществом с целью обращения его в свою пользу или передачу с корыстной целью другим лицам.
Однако ни органами предварительного следствия, ни в судебном заседании доказательств того, что С. и Х. снимали джинсы с Л. с корыстной целью, не собрано.
Из показаний потерпевшей Л., данных на предварительном следствии и признанных судом наиболее достоверными, следует, что 26 марта около 20 часов она пришла в квартиру Б., где уже находился С., через некоторое время пришел Х., и они стали распивать спиртное втроем. В ходе распития спиртных напитков С. стал оскорблять Л., а затем избивать, к нему присоединился Х.. Х. ударил ее около 10 раз по лицу и около 5 раз кулаком по лицу ударил С., а затем стали требовать снять джинсы. Когда она отказалась, они продолжили избиение, она сопротивлялась, отталкивала их, упала на кровать, С. пытался расстегнуть джинсы, ему помогал Х. Они сняли джинсы и продолжили наносить ей удары. Из квартиры ее не выпустили. Она ушла в другую комнату и находилась в ней до 7 часов утра, боясь выйти. Утром она вышла, поискала джинсы, но не нашла, одела пальто. С. и Х. проснулись, удерживали ее, С. ударил ее несколько раз, но она вырвалась и убежала из квартиры. О случившемся рассказала бабушке, которая вызвала милицию и написала заявление.
Свидетель Г. пояснила, что со слов Л. знает, что с нее сняли джинсы.
Свидетель М., чьи показания были оглашены в судебном заседании, показал, что он выезжал на место происшествия для проверки заявления Л. В квартире находились Х. в состоянии сильного алкогольного опьянения, С. лежал на кровати, рядом с которой стоял стул. На стуле лежали джинсы, впоследствии изъятые следователем.
Вместе с тем, согласно протоколу осмотра места происшествия, на который суд также ссылается как на доказательство вины С. и Х., произведенного 27 марта 2005 года с 10.00 до 11.00, "в ходе осмотра места происшествия со стула в комнате N 1 изъяты темно-серые джинсы, упакованные в белый полимерный пакет, опечатанный печатью N 58, скрепленный подписями понятых, следователя" (л. д. 3).
Свидетель Б. показала, что с 20 часов 26 марта 2005 года Л., С. и Е. втроем распивали в ее квартире спиртное, около 2 часов ночи пришел Х., позвал Л. в другую комнату, сказав, что надо с ней поговорить. Она (Б.) ушла из дома, вернулась домой 27 марта около 12 часов.
На предварительном следствии Б. поясняла, что С. и Х. в нетрезвом стоянии агрессивны, и она ушла из квартиры, подумав, что Х., позвавший Л. в другую комнату, может ее ударить.
Свидетель Е. подтвердила факт присутствия Л. и С. в квартире Б. в нетрезвом состоянии.
Свидетель П. лишь подтвердил, что покупал джинсы Л., не имел долгов перед С. и Х. и не давал ни кому права распоряжаться его имуществом.
На предварительном следствии Л. поясняла, что С. потребовал снять джинсы, поскольку их покупал ее сожитель П., она отказывалась снимать джинсы, так как они принадлежат ей. Подумала, что они снимут джинсы и пропьют их.
В судебном заседании она ответила на вопрос защитника: "Что говорил С., когда снимал с Вас джинсы?" - "Не знаю. По-моему, кричал, чтобы я снимала джинсы, так как они принадлежат П.".
Таким образом, из приведенных и изложенных в приговоре показаний потерпевшей и свидетелей нельзя сделать однозначный вывод о том, что, снимая джинсы с Л., С. и Х. преследовали корыстную цель.
Вывод суда о том, что сам факт изъятия джинсов свидетельствует о корыстной цели, противоречит уголовному закону.
Доводы о том, что С. и Х. сняли джинсы Л. с целью их продать и купить спиртного, так как спиртное у них заканчивалось, являются предположительными, поскольку не основаны на доказательствах.
Осужденные С. и Х. как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании вину в открытом хищении имущества Л. не признали.
С.пояснял, что не может сказать, как джинсы Л. оказались на стуле, а Х. отрицал, что снимал с нее джинсы.
Из показаний свидетеля М. видно, С. и Х. не смогли объяснить, "причину нахождения джинсов при них".
В соответствии с ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных доказательств.
По данному делу приговор в части обвинения С. и Х. в хищении имущества Л. основан на предположениях и в отсутствии достаточных доказательств, свидетельствующих о виновности осужденных в хищении чужого имущества.
В судебном заседании достоверно установлено, что С. и Х. нанесли потерпевшей Л. побои.
Показания потерпевшей в этой части подтверждаются заключением судебно-медицинской экспертизы, согласно которой у Л. обнаружена подкожная гематома левой половины лица, которая могла возникнуть от действия тупого твердого предмета, и относится к повреждению, не повлекшему за собой вред здоровью (л. д. 52).
Действия С. и Х. подлежат переквалификации со ст. 161 ч. 2 п. п. "а", "г" УК РФ на ст. 116 ч. 1 УК РФ как нанесение побоев.
В материалах дела имеется заявление Л., в котором она просит привлечь к уголовной ответственности С. и Х. за ее избиение и причинение ей телесных повреждений (л. д. 7).
В судебном заседании потерпевшая Л. заявила, что не желает привлекать к уголовной ответственности Х. (л. д. 165).
В связи с этим приговор в отношении Х. подлежит отмене, а уголовное дело прекращению за примирением сторон на основании ст. 20 ч. 2 УПК РФ; наказание, назначенное С. - снижению.
6.Приговором Медведевского районного суда от 12.10.2005 ранее судимый Г. осужден по ст. 161 ч. 2 п. п. "а, в, г", 69 ч. 5 УК РФ к 4 г. 3 мес. л/св. без штрафа в ИК строгого режима.
Приговор пересмотрен по касс. жалобе.
Из показаний подсудимого Г. в ходе следствия и в суде следует, что когда они проникли в дом, там никого не было. Эти показания приняты судом во внимание и положены в основу приговора.
Из показаний потерпевшего В., следует, что после ссоры с Г. он лег спать и проснулся через полтора часа от шума. Испугавшись, он выпрыгнул в окно и спрятался в овраге. Лица, проникнувшие в дом, его видеть не могли.
Из показаний свидетелей К., Н., Е. следует, что, когда они проникли в дом, там никого не было.
Правильно установив указанные обстоятельства, суд, однако, сделал ошибочный вывод о квалификации действий Г. как открытого хищения чужого имущества потерпевшего В., поскольку суд исходил при этом из того, что подсудимый Г., проникая в дом, знал, что хозяин дома.
С учетом изложенного судебная коллегия переквалифицировала действия Г. со ст. 161 ч. 2 п. п. "а", "в", "г" УК РФ на ст. 158 ч. 3 УК РФ как тайное хищение чужого имущества, совершенное с незаконным проникновением в жилище, группой лиц по предварительному сговору.
7.Приговором Волжского городского суда от 23.09.05 Ш. осужден по ст. 162 ч. 3 УК РФ к 7 г. л/св. в ИК строгого режима.
Приговор пересмотрен по касс. жалобе осужденного вследствие неправильного применения уголовного закона в соответствии со ст. 379 ч. 1 п. 3 УПК РФ.
Оценив исследованные доказательства в совокупности, суд правильно квалифицировал действия Ш. как разбой, совершенный с применением предмета, используемого в качестве оружия.
Вместе с тем вывод о совершении преступления с незаконным проникновением в жилище необоснован.
Этот квалифицирующий признак отсутствует в случаях, когда лицо оказалось в жилище, помещении или ином хранилище с согласия потерпевшего или лиц, под охраной которых находилось имущество, в силу родственных отношений, знакомства либо находилось в торговом зале магазина, в офисе и других помещениях, открытых для посещения гражданами.
Как установил суд, в квартиру потерпевшего осужденный проник не незаконно, а с разрешения потерпевшего, войдя к нему в доверие, представившись корреспондентом "Волжской правды", то есть не против его воли.
Следовательно, осуждение Ш. в этой части является необоснованным, его действия подлежат переквалификации с ч. 3 ст. 162 УК РФ на ч. 2 ст. 162 УК РФ как разбой, совершенный с применением предмета, используемого в качестве оружия.
Вид режима ИУ, в силу ст. 58 ч. 1 п. "б" УК РФ, подлежит изменению на колонию общего режима.

--------------------------------
<*> Позиция кассационной инстанции по данному уголовному делу является спорной. На состоявшееся судебное решение принесено надзорное представлений.

2.Процессуальные вопросы
1.Приговором Оршанского районного суда Республики Марий Эл от 28.09.05 А. осуждена по ст. 160 ч. 3, 73 УК РФ к 2 г. л/св. условно с испытательным сроком 1 год.
А.осуждена за присвоение, т.е. за хищение вверенного ей чужого имущества с использованием служебного положения.
Приговор отменен с прекращением уголовного дела по кассационному представлению прокурора Республики Марий Эл в связи с отсутствием в действиях осужденной состава преступления по следующим основаниям.
В обоснование своего решения о виновности А. в присвоении вверенного ей имущества с использованием своего служебного положения суд сослался на следующие доказательства: показания потерпевшего Г., свидетелей М., Ш., П., справку правления СПК СХА "Нива", журнал учета и регистрации накладных, накладную на выдачу А. опрыскивателя и растворителя, заключение почерковедческой экспертизы, акт инвентаризации, протокол выемки журнала учета товарно-материальных ценностей выписку из приказа о приеме на работу А., договор о полной индивидуальной материальной ответственности.
Вместе с тем анализ этих доказательств не дает оснований прийти к выводу о наличии в действиях А. уголовно наказуемого деяния.
Согласно ст. 160 УК РФ, присвоением, уголовная ответственность за которое предусмотрена этой статьей, признается хищение чужого имущества, вверенного виновному.
Однако признаки хищения в действиях А. отсутствуют.
Из материалов дела следует, что 11 июня 2004 года А. в период ее работы заведующей складом товарно-материальных ценностей СПК СХА "Нива" в бухгалтерии были выписаны два поросенка в счет заработной платы по накладной N 180. В данную накладную А. внесла исправления. Закрасив старую запись канцелярским штрихом, в накладную внесла другую запись "опрыскиватель в количестве 1 шт. стоимостью 650 рублей, растворитель по цене 22 рубля за 1 бутылку в количестве 5 шт. на сумму 110 рублей, всего на сумму 760 рублей". Товар забрала для использования в личных целях. Накладную сдала в бухгалтерию. В январе 2005 года указанная сумма была удержана с заработной платы осужденной.
Из показаний потерпевшего - председателя СПК СХА "Нива" Г., следует, что с заявлением о привлечении А. к уголовной ответственности за хищение товарно-материальных ценностей он обратился в Оршанский РОВД после того, как в бухгалтерии обнаружили накладную с внесенными А. исправлениями и записью об отпуске ей опрыскивателя и растворителя на сумму 760 рублей. В ходе инвентаризации была выявлена недостача этого товара, что подтвердило его подозрения в том, что А. присвоила этот товар.
Согласно показаниям свидетелей П. и М. бухгалтеров СПК СХА "Нива", А. не отрицала, что внесла исправления в накладную. Причину изменения записи в накладной не объясняла. Желания возместить стоимость опрыскивателя и растворителя не изъявляла, поэтому стоимость этого товара была удержана из ее заработной платы.
По показаниям П. следует, что накладные на отпуск товарно-материальных ценностей оформляются в бухгалтерии. А. допустила нарушение финансовой дисциплины. В ранее оформленную накладную на отпуск поросят она внесла запись об отпуске опрыскивателя и растворителя. Поросят по данной накладной А. не получала.
Таким образом, одним из условий, в силу которого суд признал в действиях А. состав преступления - присвоение чужого имущества с использованием своего служебного положения, и пришел к выводу о наличии у А. умысла на хищение вверенного ей имущества, является то обстоятельство, что она, будучи материально ответственным лицом, сама вписала наименование товарно-материальных ценностей в накладную, без ведома руководства со склада взяла товар с целью обращения в свою пользу и длительное время не оплачивала его.
Этот вывод суда при установленных обстоятельствах является ошибочным, поскольку указанные обстоятельства в данной конкретной ситуации не могут свидетельствовать об умысле А. на присвоение вверенного ей чужого имущества.
В действиях осужденной отсутствует состав преступления, предусмотренный ч. 3 ст. 160 УК РФ, а потому приговор подлежит отмене с прекращением дела на основании ст. 384 УПК РФ.
2.Приговором Звениговского районного суда от 12.10.05 ранее судимый С. осужден по ст. 30 ч. 3, 291 ч. 2,73 УК РФ к 2 годам л/св. условно с испытательным сроком в один год шесть месяцев.
Приговор отменен с направлением дела на новое судебное рассмотрение по кассационному представлению гособвинителя.
Согласно требованиям ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным.
Суд, постановляя приговор в отношении С., допустил противоречия в описании преступного деяния, признанного доказанным, выводам суда о квалификации действий осужденного.
Согласно приговору суда С. признан виновным и осужден по ст. 30 ч. 3, 291 ч. 2 УК РФ за покушение на совершение преступления, однако, описывая обстоятельства совершенного преступления, указал на оконченный состав преступления.
Кроме того, судом нарушены требования ч. 8 ст. 316 УПК РФ, согласно которой приговор, постановленный при особом порядке судебного разбирательства, должен содержать выводы о соблюдении условий постановления приговора без проведения судебного разбирательства.
В приговоре отсутствуют данные о соблюдении условий, позволяющих суду постановить приговор без проведения судебного разбирательства.
Согласно протоколу судебного заседания судом в полном объеме данные обстоятельства не выяснялись.
3.Приговором Медведевского районного суда от 14.09.05 ранее судимый Ц. оправдан в совершении преступлений, предусмотренных по ст. ст. 158 ч. 3, 158 ч. 3 УК РФ на основании п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с непричастностью к совершению преступлений.
Приговор отменен с направлением на новое судебное рассмотрение по кассационному представлению по следующим основаниям.
Как следует из приговора, суд, указав, что показания свидетелей Л. и С. на предварительном следствии непоследовательные, противоречивые, не мотивировал, в чем выразились эти противоречия, непоследовательность и почему они не могли быть устранены в судебном заседании. Указывая, что не представлено доказательств о воздействии на указанных свидетелей, суд не дал оценки показаниям потерпевшей об этом, не дал оценки и характеру взаимоотношений указанных свидетелей с подсудимым Ц.
В приговоре не дано оценки неточностям в показаниях подсудимого Ц. Так в ходе следствия он говорил о том, что в д. 28 д. Акиндулкино в начале марта он приезжал с женой и друзьями, в последующем он начал отрицать приезд жены. Кроме того, доводы оправданного о том, что он работал до 7 марта, не нашли подтверждения материалами дела.
Судом также не проверены доводы подсудимого Ц. о том, что он в марте месяце работал у К. в с. Семеновка.
В судебном заседании не проверены показания свидетеля А. об обстоятельствах завладения им ключами от д. 28 в д. Акиндулкино, а также совершения им кражи из этого дома. Не допрошены в суде в качестве свидетелей лица, с которыми Ц. и А. приезжали в д. Акиндулкино отдыхать в начале марта 2005 года.
Изложенное свидетельствует о том, что в судебном заседании не были выполнены требования закона о всестороннем, полном исследовании обстоятельств уголовного дела, и потому постановленный приговор нельзя признать законным и обоснованным.
4.Приговором Волжского городского суда от 30.09.05 Е. осужден по ст. 108 ч. 1 УК РФ к 1 году л/св. в колонии-поселении.
Приговор отменен с направлением на новое судебное рассмотрение по кассационному представлению гособвинителя в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, поскольку суд не учел обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного разрешения дела, выводы, изложенные в приговоре, содержат существенных противоречий.
Так, из приговора следует, что, признав показания подсудимого Е. в ходе предварительного следствия допустимыми доказательствами, суд пришел к выводу, что они соответствуют его показаниям в судебном заседании. Однако при этом судом не дано оценки тому, что Е. по-разному описывает в ходе следствия и в суде как свои действия, так и действия потерпевшего и свидетелей после встречи в баре с потерпевшим С.
Исходя из показаний Е., нож он бросил по требованию Ф. на месте преступления, и это могли видеть свидетели, однако они об этом не говорят, и нож не был обнаружен на месте преступления. Данное обстоятельство в судебном заседании не выяснялось, и ему не дано оценки, что свидетельствует о том, что показания Е. не исследовались в суде с достаточной полнотой, в совокупности с другими доказательствами.
Суд также признал показания свидетелей Ф. и П. в ходе следствия и на судебном заседании не имеющими существенных противоречий, однако в суде П. показал, что Е. выхватил у С. что-то, похожее на нож, а Ф. показал, что в руке у С. блеснуло что-то железное, хотя указанные свидетели в ходе следствия не говорили о наличии ножа вообще и в том числе у С. В их показаниях имеются и иные расхождения в описании событий преступления, имеющих важное значение для оценки действий подсудимого Е. Судом не дано оценки причинам изменения показаний указанными свидетелями, и, более того, суд, ссылаясь на их показания, указал, что они предположительно подтверждают показания Е. о наличии ножа у С.
При этом судом не дано оценки характеру отношений указанных свидетелей с подсудимым, с погибшим С., а также их показаниям в суде, что первоначальные показания они давали под принуждением. Судом не выяснялся вопрос о том, в чем выражалось это принуждение и кем оно было осуществлено. Из материалов дела известно, что свидетель П. является сыном подсудимого Е., однако в приговоре этому оценки также не дано.
Оценка показаний подсудимого Е., свидетелей Ф., П., Т., оценка причин изменения ими показаний имеет существенное значение для правовой оценки действий Е., однако в нарушение требований закона это судом сделано не было.
Судом не дано оценки степени состояния опьянения потерпевшего С. и его возможности совершать действия, которые Е. мог бы расценить как опасные для его жизни.
Указанные нарушения закона являются существенными, влекущими отмену приговора с направлением дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд.
5.Приговором Йошкар-Олинского городского суда от 26.09.05 ране судимый К. осужден по ст. 158 ч. 3, 64, 70 УК РФ к 4 годам 7 мес. л/св. в ИК общего режима.
Приговор отменен с направлением на новое судебное рассмотрение по кас. представлению гособвинителя по следующим основаниям.
Признавая К. виновным в совершении кражи имущества С., суд в обоснование своего решения сослался на показания осужденного, данные им на предварительном следствии и оглашенные в судебном заседании, на протокол осмотра места происшествия, показания потерпевшей, свидетеля Я., Н., заключение дактилоскопической экспертизы, показания эксперта-криминалиста Лоскутова М.А.
Как видно из материалов дела, К. виновным себя в совершении преступления не признал, при этом пояснил, что видеомагнитофон, обнаруженный в его квартире, и телевизор, который он отдал А. для продажи, купил во дворе дома N 61 по ул. Пролетарской г. Йошкар-Олы у человека, назвавшегося Димой. О том, что аппаратура краденая, не знал. На предварительном следствии оговорил себя, так как на него было оказано давление со стороны работников милиции. Свидетель Я. в судебном заседании дала неправдивые показания. Кражу он не совершал. В ходе осмотра места происшествия его отпечатков в комнате потерпевшей не обнаружено.
Показания подсудимого К. подлежали всесторонней проверке в ходе судебного разбирательства.
Однако в нарушение закона, регламентирующего порядок уголовного судопроизводства, судом это не выполнено.
Согласно протоколу осмотра места происшествия на наружной оконной раме, а также на подоконнике в комнате потерпевшей обнаружены следы ладоней (л. д. 4 - 8).
По заключению дактилоскопической экспертизы эти следы ладоней К. не принадлежат (л. д. 99).
Из показаний эксперта-криминалиста Лоскутова М.А. следует, что при проверке на причастность к краже других лиц по базе данных АДИС "Папилон" установлено, что следы ладоней оставлены П. и А.
Согласно показаниям свидетеля Я. 21 апреля 2005 года в день кражи имущества С.П., К. и еще один парень по имени Рома заходили в их секцию. Рома требовал у нее телевизор. В этот же день она узнала о краже телевизора и видеомагнитофона из комнаты соседки С.
Показания К., данные на предварительном следствии, на которые суд сослался в приговоре, были оглашены в судебном заседании в порядке ст. 276 УПК РФ.
Из этих показаний следует, что 21 апреля 2005 года, проходя мимо дома N 59 по ул. Пролетарская г. Йошкар-Олы, он увидел, что в одной из комнат на первом этаже открыта форточка. С целью кражи через открытую форточку проник в комнату. В комнате взял телевизор и видеомагнитофон, завернул в покрывало. Покрывало с аппаратурой поставил на подоконник. Спрыгнул на землю. Взял похищенное. Пошел по ул. Чехова. Спрятал покрывало с телевизором в кусты. В последующем видеомагнитофон продал цыганке. Телевизор принес к А. и оставил для продажи. 22 апреля 2005 года А. отдал ему за телевизор деньги в сумме 1000 рублей.
Согласно протоколу выемки видеомагнитофон был изъят у К. (л. д. 29 - 30), телевизор у А. (л. д. 42 - 43).
Обосновывая вину К. в совершенном преступлении, суд привел в приговоре в подтверждение его виновности показания, данные в ходе предварительного следствия.
Однако в приговоре суд указал, что кражу К. совершил совместно с П. и А., вместе с ними выработал тактику своего дальнейшего поведения, с тем чтобы дать признательные показания в том, что кражу совершил один.
Данный вывод суда основан на предположениях, выходит за рамки предъявленного К. обвинения и противоречит требованиям ст. 307 УПК РФ, а также требованиям Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 1 от 29.04.1996 "О судебном приговоре".
В приговоре суд допустил формулировку, свидетельствующую о виновности в совершении данного преступления других лиц.
Из протокола судебного заседания усматривается, что К. утверждал, что в комнату потерпевшей он не проникал. А. на причастность к краже имущества С. не допрошен.
Доводы осужденного о приобретении телевизора и видеомагнитофона у парня по имени Дима судом не проверялись и им не дано никакой оценки.
При таких обстоятельствах приговор нельзя признать законным и обоснованным, он подлежит отмене, а дело - направлению на новое судебное рассмотрение.
6.Приговором Волжского городского суда от 19.09.05 Н. оправдан по ч. 4 ст. 111 УК РФ за непричастностью его к совершению преступления.
Органами предварительного следствия он обвинялся в том, что 17 сентября 2004 года в д. 3 д. Большие Олыкъялы Волжского района умышленно причинил С. тяжкий вред здоровью, повлекший по неосторожности смерть потерпевшего.
Приговор отменен в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 379 УПК РФ по касс. представлению гособвинителя, уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение по следующим основаниям.
Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы смерть С. наступила от травматического шока, развившегося вследствие множественных двухсторонних переломов ребер в результате тупой травмы грудной клетки от многократных травматических воздействий (не менее чем от пяти) тупых твердых предметов. Установлены кровоподтеки на лице - на коже лобно-височной области, на коже левой височной области, обширный на коже левой половины лица от левой височной области до края нижней челюсти и от носогубной складки до ушной раковины, на веках левого глаза, на веках правого глаза, на коже правой скуловой области, на коже у мочки правой ушной раковины, на коже подбородка, ссадины и осаднения на фоне кровоподтеков.
Установлены ушибленные раны - на коже левой теменной области головы, на коже головки левой брови, на коже правой брови, на коже левой носогубной складки. Установлены кровоподтеки и ссадины на иных участках тела.
Потерпевшая А. показала, что многочисленные пятна крови в разных частях комнаты, на швабре могли образоваться от того, что ее муж плевался кровью.
Суд указал, что сомневается в достоверности показаний А., так как по ее показаниям швабра была сломана за несколько дней до смерти С., суд указал, что сомнительно, что части ее столько времени пролежали в комнате, к тому же обнаружены были эти части швабры в печке. Данные показания суд посчитал недостоверными, так как, по его мнению, они противоречат показаниям свидетеля П. и свидетеля В.
Судебная коллегия полагает, что данные выводы судом надлежаще не мотивированы, носят характер предположения, не указывает суд, каким образом показания П. и В. опровергают показания потерпевшей А. о том, что множественные пятна крови в доме С. возникли от того, что он плевался кровью.
Принимая во внимание, что у С. наряду с переломами ребер установлены многочисленные кровоподтеки и ссадины, в судебном заседании не выяснено, какие телесные повреждения могли вызвать кровотечения. Мог ли действительно вследствие какого-либо внутреннего кровотечения С., как пояснила потерпевшая А., "плеваться кровью".
Суд указал, что в доме Н. установлено три пятна крови, а в доме С. множественные пятна, делая вывод о несоответствии судебно-медицинского заключения показаниям свидетеля П.
В кассационном представлении обоснованно отмечается, что, согласно выводам эксперта, количество травматических воздействий, повлекших причинение повреждений, включая повреждения, повлекшие смерть, исчисляется несколькими десятками. Однако переломы ребер, приведшие к развитию шока и смерти С., отмечается в представлении, возникли от не менее чем пяти травматических воздействий, что соответствует показаниям П.
При указанных обстоятельствах постановленный приговор подлежит отмене.
7.Приговором Моркинского районного суда от 19.09.05 С. оправдана по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 160 УК РФ на основании п. 3 ч. 1 ст. 302 УПК РФ
Она обвинялась в том, что в период времени с октября 2002 года по апрель 2004 год, работая в должности заведующей дошкольным образовательным учреждением N 7 МУ "Моркинский РОО" в п. Морки РМЭ, являясь должностным лицом, производила сборы денежных средств с родителей за нахождение детей в ДОУ N 7 в виде родительской платы на общую сумму 170887 руб. 32 коп., а в кассу МУ "Моркинский РОО" оприходовала денежные средства на сумму 161769 руб. 53 коп. С. с использованием своего служебного положения присвоила в личных целях денежные средства на сумму 9117 руб. 79 коп.
В судебных прениях государственный обвинитель А. просил переквалифицировать действия подсудимой С. с ч. 3 ст. 160 УК РФ на ч. 1 ст. 160 УК РФ и поддержал обвинение по данной статье.
Оправдательный приговор отменен по касс. представлению вследствие нарушения уголовно-процессуального закона и не соответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, поскольку выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли на решение вопроса о виновности или невиновности оправданной (п. п. 1, 2 ч. 1 ст. 379; ст. ст. 380, 381 УПК РФ).
В соответствии со ст. 88 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.
В приговоре должен быть приведен всесторонний анализ доказательств, на которых суд основал свои выводы, и должны получить оценку все доказательства.
Данные требования закона надлежащим образом не выполнены. Судом сделаны преждевременные выводы без надлежащей проверки и оценки доказательств, в том числе представленных стороной обвинения.
Согласно ст. 244 УПК РФ, в судебном заседании стороны обвинения и защиты пользуются равными правами на заявление отводов и ходатайств, представление доказательств, однако в нарушение требований уголовно-процессуального закона в удовлетворении ходатайства государственного обвинителя о приобщении документов было отказано, что ограничило право государственного обвинителя на представление доказательств.
Суд, отказывая в удовлетворении ходатайств государственного обвинителя, в том числе и о назначении дополнительной экономической экспертизы, включил в приговор недопустимые формулировки о том, что результаты экспертизы не имели бы правового значения для рассмотрения дела, и суд признал бы заключение эксперта недопустимым доказательством.
Суду первой инстанции надлежало исходить из того, что в соответствии с ч. 2 ст. 305 УПК РФ не допускается включение в оправдательный приговор формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного.
Эти требования судом также надлежащим образом не выполнены. Из приговора, кроме того, видно, что суд, исследовав три квитанции, приобщенные по ходатайству государственного обвинителя, сделал по ним сомнительный вывод о том, что даже при доказанности вины подсудимой в присвоении и растрате 326 руб., в ее действиях отсутствовали бы признаки преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 160 УК РФ.
Согласно п. 1 ч. 1 ст. 306 УПК РФ, резолютивная часть оправдательного приговора должна содержать решение о признании подсудимого невиновным, при этом суд должен точно указать, по какому из предусмотренных законом оснований подсудимый оправдан. В нарушение требований закона суд не указал в приговоре основания оправдания С., более того, сослался на несуществующий процессуальный закон (п. 3 ч. 1 ст. 302 УПК РФ).
8.Приговором Медведевского районного суда от 26.08.05 Ц. осужден по ст. 105 ч. 1 УК РФ к 6 годам л/св. в ИК строгого режима.
Приговор отменен по касс. жалобе осужденного на основании ст. ст. 379 ч. 1 п. п. 1, 2, 380, 381 УПК РФ вследствие нарушения уголовно-процессуального закона и несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела.
В соответствии со ст. ст. 87, 88 УПК РФ проверка доказательств производится судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимся в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или оправдывающих проверяемое доказательство.
При этом каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.
Данные требования закона судом должным образом не выполнены.
В ходе судебного разбирательства в нарушение требовании ст. ст. 87, 88 УПК РФ не проверены с достаточной полнотой имеющиеся доказательства, не сопоставлены между собой и не оценены в совокупности.
Суд фактически ограничился изложением в приговоре доказательств по делу.
В основу приговора суд положил показания свидетелей Ж., С., однако свидетель С. об обстоятельствах совершения преступления допрошен поверхностно, не дано должной оценки его показаниям, данным в ходе следствия, в частности во время очной ставки с Ц. Его показания не проверены и не сопоставлены с протоколом осмотра места происшествия, заключением судебно-медицинской экспертизы, показаниями свидетелей В., М., А. и других.
Исследуя протокол осмотра места обнаружения трупа, суд ограничился лишь указанием факта обнаружения трупа у д. 4 по ул. Нахимова, между тем рядом с трупом находилась бутылка от спиртных напитков. Суд не принял мер к выяснению этих обстоятельств.
Не исследованы и не дано оценки показаниям свидетеля В., данным в ходе предварительного следствия, о том, что в 22 часа у дома N 4 стояло несколько человек, среди которых был М., в 22 часа 45 минут у данного дома увидел лежащего мужчину, как впоследствии оказалось И., рядом с ним стоял высокий мужчина, Ц. или С., судя по фигуре, по росту думал, что это был С., рядом стояли пустые бутылки 0,5 литра. С. в состоянии алкогольного опьянения становится неуравновешенным человеком, между ним и И. были разборки на почве пьянки.
Также поверхностно допрошен свидетель М. о встрече 20 апреля 2005 года с И. и С. на ул. Нахимова, не устранены противоречия в части времени встречи с вышеуказанными лицами.
Суд не принял мер к исследованию показаний свидетеля А. о том, что около 23 часов слышал с улицы голос С., который выражался нецензурными словами. Также не принял во внимание и не проанализировал показания свидетеля М. о том, что около 23 часов у дома N 4 громко ругались четыре человека, были пьяными.
Таким образом, судом не принято мер к установлению всех обстоятельств совершенного преступления, тогда как выяснение всех обстоятельств имеет значение для оценки показаний подсудимого и свидетелей.
Из материалов дела следует, что около гаража и сарайки Ц. обнаружены и изъяты два отрезка синтетической веревки, однако указанные веревки в судебном заседании не исследовались, вопрос о возможности удушения И. указанными веревками судом не выяснялся.
Также судом не проверены показания потерпевшей Е., свидетеля Ч. о причастности к конфликту троих подростков, о которых они узнали от С.
Кроме того, суд допустил предположительные выводы, ставя под сомнение достоверность показаний свидетелей со стороны защиты.
В судебном заседании к материалам дела приобщено постановление о наложении на Ц. административного наказания за совершение 20 апреля 2005 года с 22 до 23 часов в п. Краснооктябрьский административного правонарушения, однако указанный документ в судебном заседании не исследовался, оценки ему не дано.
При таком положении судебная коллегия не может сделать однозначный вывод о законности и обоснованности приговора.
Также судом допущены нарушения требований ст. 294 - 295 УПК РФ, по смыслу которых суд, заслушав последнее слово подсудимого, удаляется в совещательную комнату для постановления приговора. В случае если участники прений сторон или подсудимый в последнем слове сообщат о новых обстоятельствах, имеющих значение для дела, или заявят о необходимости предъявить новые доказательства, суд вправе возобновить судебное следствие.
Из материалов дела следует, что при последнем слове Ц. заявил ходатайство о возобновлении производства по делу, после чего в нарушение закона суд выслушал мнение участников сторон по поводу заявленного ходатайства и вынес постановление.
9.Приговором Волжского городского суда от 31.08.05 М., 11.05.83 г. р., ранее судимый: 25 февраля 2004 года по ст. ст. 30 ч. 3, 158 ч. 2 п. "б" УК РФ к 6 мес. л/св. условно с испытательным сроком в течение одного года, осужден по ст. 111 ч. 1 УК РФ к трем годам л/св., по ст. 111 ч. 2 п. "д" УК РФ к 4 годам л/св. На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ назначено пять лет л/св. В соответствии со ст. 70 УК РФ окончательно определено пять лет шесть мес. л/св. в ИК общего режима.
М.признан виновным в причинении тяжкого вреда здоровью К. из хулиганских побуждений и в причинении тяжкого вреда здоровью Б. на почве личных неприязненных отношений.
Приговор изменен по кас. жалобе осужденного: отменен в части осуждения М. за причинение тяжкого вреда здоровью К. вследствие несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре фактическим обстоятельствам дела, установленных судом (ст. 379 ч. 1 п. 1 УПК РФ).
М.признан виновным в совершении преступления при следующих обстоятельствах.
22 января 2005 года около 22 часов, проходя мимо бара "Каспий" на ул. Матюшенко г. Волжска, на остановке автобуса встретил ранее незнакомого К., который попросил у него спички. М. передал коробок. К. его уронил. Когда последний наклонился, чтобы поднять коробок, М. из хулиганских побуждений, используя незначительный повод, с целью умышленного причинения тяжкого вреда здоровью нанес К. три удара ножом в область спины и шеи, причинив рану на спине, относящуюся к повреждениям, повлекшим тяжкий вред здоровью.
Действия М. квалифицированы по ст. 111 ч. 2 п. "д" УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью из хулиганских побуждений.
Суд положил в основу обвинения показания М., данные в ходе предварительного следствия.
Однако в нарушение требований ст. ст. 87, 88 УПК РФ не проверил их надлежащим образом и не дал соответствующую оценку в совокупности с другими доказательствами с точки зрения достаточности для разрешения уголовного дела.
В частности, в судебном заседании не проверены доводы подсудимого о недозволенных методах ведения следствия, не принято мер к устранению противоречий между явкой с повинной, на которую суд ссылается в приговоре, и показаниями М., не дано им оценки, не принято мер к устранению противоречий между показаниями свидетеля Х., данными на предварительном следствии и в судебном заседании.
При таком положении приговор суда в этой части нельзя признать законным и обоснованным.
В связи с отменой приговора в части осуждения М. по ст. 111 ч. 2 п. "д" УК РФ из приговора подлежит исключению указание об отмене условного осуждения и назначении наказания по правилам ст. ст. 69 ч. 3, 70 УК РФ.
10.Приговором Советского районного суда от 06.09.05 Р. осужден по ч. 1 ст. 114, 73 УК РФ к 1 году л/св. условно с испытательным сроком 1 год.
Приговор отменен по кас. представлению гособвинителя на основании п. 1 ч. 1 ст. 379, п. 1, п. 3 ст. 380 УПК РФ, в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела и наличием противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда.
В обоснование своего решения о виновности Р. в причинении тяжкого вреда здоровью О., совершенного при превышении пределов необходимой обороны, суд сослался на показания осужденного, потерпевшего О., свидетельские показания Л., Е., С., заключение экспертов.
Однако анализ этих доказательств не дает оснований прийти к выводу о наличии в действиях Р. причинения тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны.
Из показаний потерпевшего О. в судебном заседании следует, что в ходе ссоры он нанес несколько ударов кулаком по лицу Р.
Для устранения противоречий в показаниях потерпевшего оглашались его первоначальные показания в ходе предварительного следствия, из которых следует, что ссоры между О. и Р. не было, как и не было нанесено ударов О. осужденному.
Суд критически оценил показания О., данные им в ходе досудебного разбирательства, обосновав свой вывод противоречиями с показаниями осужденного, который в ходе предварительного следствия и в суде дал последовательные показания.
Однако судебная коллегия не согласилась с такой оценкой показаний потерпевшего.
В ходе предварительного следствия Р., будучи допрошенным в качестве обвиняемого в присутствии защитника, показал, что в ходе ссоры он схватил со стола нож и нанес удар в грудь потерпевшего, о нанесении ударов со стороны О. обвиняемый не пояснял.
Данные показания согласуются и с показаниями потерпевшего в ходе расследования дела.
В судебном заседании Р. изменил показания, поясняя о нанесении ударов ножом после того, как О. нанес ему удары кулаком в лицо и голову.
При наличии противоречий в показаниях осужденного на следствии и в суде, суд не исследовал показания Р. в ходе предварительного следствия, не выяснил причины изменений показаний и не дал надлежащей оценки данному обстоятельству в совокупности с другими доказательствами.
Вместе с тем суд положил показания Р. в основу обвинительного приговора.
Описывая преступное деяние, признанное доказанным, суд указал на противоправное поведение О. как на основание применения Р. ножа.
Однако суд в приговоре не дал оценки: имело ли место посягательство со стороны О., являлось ли оно наличным, реальным и действительным.
Вывод суда о причинении вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны противоречит материалам уголовного дела.
При наличии таких противоречий судебная коллегия не может сделать вывод об обоснованности принятого решения.
Наряду с указанным, показания осужденного о реальности осуществления угрозы посягательства со стороны О. голословны, доводы Р. о ранее причиненном ему тяжком вреде здоровью О. не подтверждены имеющимся приговором.
11.Приговором Йошкар-Олинского городского суда от 13.09.05 Н. осужден по ч. 1 ст. 286, 73 УК РФ к 2 годам л/св. условно с испытательным сроком в 2 года.
Приговор отменен с направлением дела на новое судебное рассмотрение по касс. жалобе осужденного.
Обвинительный приговор должен соответствовать требованиям ст. ст. 302, 307 УПК РФ.
По настоящему делу эти требования закона судом не выполнены, приговор не является законным и обоснованным.
В соответствии с требованиями закона, в описательной части приговора должна быть дана оценка доводам, приведенным обвиняемым и адвокатом в свою защиту. В данном случае этого в приговоре должным образом не сделано. Изменение показаний потерпевшего Смоленцева в судебном заседании суд расценил как способ помочь Н. избежать уголовной ответственности, в то же время данный вывод является не совсем логичным, учитывая активную роль потерпевшего в возбуждении уголовного дела и то обстоятельство, что обвинение построено практически на его показаниях.
Судом также не дана надлежащая оценка протоколу опознания В. как сотрудника милиции, отказавшего С. в приеме его заявления 17 апреля 2005 года.
Согласно протоколу, С. опознал В. по чертам лица, однако в протоколе опознания не имеется записи о том, что у В. нет усов, тогда как при допросе в качестве потерпевшего С. указывал, что сотрудника он сможет опознать, темненький с усами, внешность его он запомнил хорошо, так как около 10 минут рассказывал ему об обстоятельствах, при которых его ограбили.
Кроме того, как указано в приговоре, Н., являясь должностным лицом органа внутренних дел, дежурным по разбору с доставленными и задержанными дежурной части ЦОМ УВД г. Йошкар-Олы, совершил действия, явно выходящие за пределы его полномочий, выразившиеся в отказе в приеме заявления гр-на С. о совершенном в отношении него преступлении, сославшись на отсутствие у него документов, удостоверяющих личность, и документов, подтверждающих наличие мобильного телефона, в результате преступных действий Н. были существенным образом нарушены права гражданина С., выразившиеся в том, что лица, совершившие преступление, не были установлены и привлечены к уголовной ответственности; похищенные материальные ценности не найдены и не возвращены собственнику, ущерб, причиненный С., не был возмещен; С. не был признан потерпевшим и не получил соответствующий данному статусу комплекс прав, установленных УПК РФ; законные интересы общества и государства, так как нарушен установленный ст. 19 Конституции РФ принцип равенства граждан перед законом и судом - не обеспечена неотвратимость наказания за совершенные преступления, лиц их совершивших; не соблюден провозглашенный ст. ст. 45 и 52 Конституции РФ, а также п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК РФ принцип гарантированной обеспеченной законом государственной защиты прав и свобод гражданина, потерпевшего от совершенного преступления; сокрыто от учета тяжкое преступление.
Данные обстоятельства послужили основанием признания судом в действиях Н. состава превышения должностных полномочий.
Вместе с тем уголовная ответственность за совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий, по смыслу ст. 286 УК РФ, наступает лишь в том случае, если эти действия повлекли существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства.
Суд в приговоре в нарушение требований закона не обосновал свой вывод о том, почему нарушения прав и законных интересов граждан и охраняемых законом интересов государства, вызванные действиями указанного должностного лица, признаны существенными.
Судом оставлено без внимания то обстоятельство, что по заявлению С. по факту открытого хищения его имущества 15 мая 2005 года возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного п. п. "а", "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, первоначальное заявление о совершенном преступлении было зарегистрировано 18 апреля 2005 года в ОСБ МВД РМЭ.
Кроме того, судом не дана надлежащая оценка тому обстоятельству, что бездействие Н. не входит в его полномочия. Служебные полномочия предписывают совсем другое, а именно совершить определенные действия и выполнить их надлежащим образом, то есть так, как этого требуют нормативно-правовые акты, служебные инструкции должностного лица и ведомственные приказы.
12.Приговором Козьмодемьянского городского суда от 02.09.05 З. осужден по ч. 3 ст. 158 УК РФ к 2 г. 1 мес. л/св. без штрафа в ИК строгого режима. Дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства.
Приговор отменен с направлением на новое судебное рассмотрение по касс. представлению гособвинителя.
Как следует из материалов дела, оно было рассмотрено в особом порядке принятия судебного решения, при этом подсудимый согласился с предъявленным обвинением, и суд с ним согласился, что указано в приговоре суда, однако, в нарушение требований ч. 8 ст. 316 УПК РФ, суд в описательно-мотивировочной части не привел описание преступного деяния, с обвинением в совершении которого согласился подсудимый.
Суд ограничился указанием на предъявленное органами следствия обвинение. Указанное нарушение закона является существенным.
По аналогичным основаниям отменен приговор того же суда в отношении В.
Кроме того, по указанному делу, как видно из его материалов, постановлением от 11 августа 2005 года производство по уголовному делу в отношении В. было приостановлено в связи с объявлением подсудимого в розыск.
Не возобновляя производство по уголовному делу, суд постановил приговор, что также является нарушением уголовно-процессуального закона.
13.Приговором Йошкар-Олинского городского суда от 11.10.05 ранее судимый Г. осужден по ст. ст. 228.1 ч. 1, ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228, 69 ч. 3, 70 УК РФ к 5 г. л/св. в ИК общего режима.
Приговор отменен с направлением на новое судебное рассмотрение по кассационному представлению гособвинителя.
Вывод суда о том, что Г. покушался на незаконное приобретение и хранение наркотического средства героина в крупном размере, противоречит фактическим обстоятельствам дела.
Как видно из приговора, Г. 12 мая 2005 года незаконно приобрел у неустановленного лица наркосодержащую смесь, храня ее при себе, перевез в другое место, где и был задержан сотрудниками милиции, т.е. в описательно-мотивировочной части приговора суд указал на совершение осужденным оконченного состава преступления.
Квалифицируя данные действия осужденного, суд указал на совершение неоконченного преступления Г., поскольку он имел умысел на приобретение наркотического вещества в крупном размере, но фактически приобрел смесь, в которой количество героина составило менее средней разовый дозы.
С данным суждением согласиться нельзя, поскольку незаконное приобретение и хранение наркотического средства является оконченным преступлением с момента совершения хотя бы одного из действий, указанных в ч. 1 ст. 228 УК РФ.
Обязательным условием уголовной ответственности по ч. 1 ст. 228 УК РФ является крупный размер наркотических средств.
Не согласуется вывод суда о размере приобретенного наркотического средства осужденным с заключением дополнительной химической экспертизы (л. д. 191 - 193). Выводы данной экспертизы в суде надлежащим образом не исследованы, поскольку из заключения эксперта Егошина следует, что описание изъятого вещества у Г. и Ч. по количеству вещества расходится с описательно-мотивировочной частью приговора и материалами уголовного дела.
При таких обстоятельствах приговор суда нельзя признать законным и обоснованным.
14.Приговором Звениговского районного суда РМЭ от 10.10.05 ранее судимый К. оправдан по ч. 1 ст. 105 УК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления.
Приговор отменен с направлением на новое судебное рассмотрение по кассационному представлению гособвинителя в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, нарушением уголовно-процессуального закона.
По смыслу ст. 305 УПК РФ, в оправдательном приговоре не должно остаться без анализа ни одного доказательства, на которые опиралось обвинение. Должны быть приведены доводы, опровергающие обвинение, основания для оправдания подсудимого и доказательства, которые их подтверждают. При этом должны быть приведены аргументы, обосновывающие сомнение суда в достоверности фактов, на которые ссылается сторона обвинения.
Указанные требования закона судом не выполнены.
В нарушение ст. 380 УПК РФ суд, при наличии противоречий в показаниях подсудимого К., данных в ходе судебного следствия и в ходе предварительного расследования, имеющие существенное значение для вывода о виновности или невиновности подсудимого, не указал в приговоре, какие из показаний последнего принимает за основу и отражает в приговоре.
Показания К. в ходе предварительного расследования, оглашенные в судебном заседании, вообще не изложены в приговоре, оценка им не дана.
Показания свидетеля Х. судом изложены в приговоре крайне избирательно, неполно.
Вместе с тем из его показаний следует, что К. пытался от них скрыться, при задержании следов побоев на его лице не имелось, одежда была чистая, без повреждений.
Суд крайне избирательно изложил в приговоре содержание судебно-медицинской экспертизы в отношении оправданного, ненадлежащим образом оценил данное заключение наряду с другими доказательствами по делу в их совокупности.
Не дано оценки справке ИВС Звениговского РОВД.
Выводы о необходимой обороне суд обосновал показаниями свидетелей И., Э., Е. и Л., данными в ходе судебного следствия.
В ходе предварительного расследования указанными свидетелями были даны другие показания об обстоятельствах происшедшего.
Суд отверг данные показания, мотивировав, что процессуальные права свидетелям перед допросом не разъяснялись, после допроса показания ими не читались. На свидетеля Э. оказывалось психологическое давление, свидетели Л. и Е. допрашивались в одном кабинете одновременно.
Однако судом не учтено и не дано никакой оценки показаниям следователя А. об обстоятельствах производства допросов, не дано оценки содержанию допросов и собственноручным записям допрашиваемых лиц о том, что все показания ими прочитаны лично, их правильность заверена подписями, каких-либо заявлений и замечаний не поступило.
Суд не мотивировал в приговоре, почему он доверяет показаниям свидетелей о допущенных при допросе нарушениях и не доверяет показаниям следователя.
Суд крайне избирательно изложил в приговоре исследованные в судебном заседании доказательства, не устранил имеющиеся противоречия, не проанализировал доказательства, не дав им оценки в приговоре, на что также указывалось в кассационном определении судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РМЭ от 3 августа 2005 года.
15.Приговором Звениговского районного суда от 11.10.05 ранее судимые Ш. и Д. осуждены по ст. 158 ч. 3 УК РФ.
Приговор отменен с направлением на новое судебное рассмотрение по кассационному представлению.
По смыслу ст. 297 УПК РФ приговор должен быть законным, обоснованным, справедливым, постановлен в соответствии с требованиями УПК и основан на правильном применении уголовного закона.
Согласно требованиям ст. 75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств.
Данные требования закона судом в полной мере не выполнены.
Согласно приговору, суд, устанавливая вину Д. в хищении имущества по предварительному сговору с Ш., сослался на его показания, данные в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого, а также в ходе проверки показаний на месте.
Между тем, судом не дано оценки тому, что данные следственные действия проведены с участием адвоката П., защищавшей также интересы Ш.
Вопрос о допустимости данных доказательств, о наличии либо отсутствии противоречий в показаниях Д. и Ш. в начальных стадиях предварительного следствия и возможности защиты их одним адвокатом судом не выяснялся.
Давая оценку изменениям показаний подсудимого Д., суд также сослался на его показания в качестве обвиняемого. Однако, как видно из протокола судебного заседания, данные показания в судебном заседании не исследовались.
Судом не в полной мере выполнены требования закона, регламентирующие вопросы назначения наказания.
Решая вопрос о мере наказания осужденным, суд указал, что принимает во внимание личность подсудимых, однако не указал, какие конкретные данные, характеризующие личность, суд учитывает.
При таких обстоятельствах приговор суда нельзя признать законным и обоснованным, он подлежит отмене.
3.Назначение наказания
1.Приговором Йошкар-Олинского городского суда от 24.08.05 ранее судимый Ц. осужден по ч. 1 ст. 222, ч. 3 ст. 158, п. п. "б", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, п. "в" ч. 2 ст. 158, 69 ч. 3 УК РФ к 3 г. 6 мес. л/св. в ИК строгого режима.
Приговор изменен по касс. представлению в связи с его несправедливостью.
Как видно из материалов дела, 4 мая и 26 мая 2005 года Ц. в письменном виде признался в совершении краж имущества М. и Т. На тот момент следствие не располагало какими-либо сведениями о лицах, причастных к совершению данных преступлений. Ц. не был допрошен и не был задержан по подозрению в совершении именно этих преступлений.
Таким образом, именно явка с повинной осужденного помогла органам следствия раскрыть два преступления, одно из которых тяжкое.
Суд не принял это обстоятельство во внимание при назначении наказания, в связи с чем оно подлежит смягчению (без применения правил ст. 62 УК РФ).
2.Приговором Йошкар-Олинского городского суда от 01.09.05 В., 28.05.87 г. р., осужден к наказанию в виде обязательных работ: по 3 эпизодам по п.п. "а", "б", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ сроком 180 часов, по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ сроком 200 часов, по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ сроком 210 часов, по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ сроком 220 часов. В соответствии со ст. 69 ч. 2 УК РФ путем поглощения менее строгого наказания более строгим, окончательно определено наказание в виде обязательных работ сроком 220 часов.
Приговор изменен по кассационному представлению прокурора.
При назначении наказания суд не учел требования ст. 88 ч. 3 УК РФ, согласно которым обязательные работы несовершеннолетним назначаются на срок от сорока до ста шестидесяти часов, в связи с чем назначенное наказание подлежит снижению.
3.Приговором Йошкар-Олинского городского суда от 05.10.05 ранее судимый Г., 14.09.87 г. р., осужден по ст. ст. 158 ч. 1, 30 ч. 3, 158 ч. 1, 158 ч. 2 п. "в" УК РФ, ст. 69 ч. 3, 73 УК РФ к 3 годам л/св. условно с испытательным сроком в течение 3 лет.
Приговор отменен по касс. представлению с направлением дела на новое судебное рассмотрение.
В соответствии со ст. 60, 89 УК РФ при назначении наказания несовершеннолетнему суд должен учесть характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, условия его жизни и воспитания, уровень психического развития, иные особенности личности, а также влияние на него старших по возрасту.
Статья 421 УПК РФ обязывает суд при рассмотрении уголовных дел в отношении несовершеннолетних наряду с доказыванием обстоятельств, указанных в ст. 73 УПК РФ, устанавливать условия жизни и воспитания несовершеннолетнего, уровень психического развития и иные особенности его личности.
При этом в судебном заседание должны быть вызваны и допрошены, кроме родителей, представители учебно-воспитательных учреждений по месту учебы несовершеннолетнего. Суд обязан известить о времени и месте рассмотрения дела комиссию по делам несовершеннолетних, а при необходимости принять меры к обеспечению явки в суд ее представителя.
Изложенные требования закона судом не выполнены.
Суд фактически не исследовал личность подсудимого Г., а изложенные в приговоре выводы противоречат материалам дела.
Так, суд указал, что Г. характеризуется положительно.
Однако в деле имеется лишь характеристика, данная соседями, которые характеризуют его положительно.
В то же время суд не дал никакой оценки справке из Комиссии по делам несовершеннолетних, из которой следует, что 2 сентября 2004 года Г. обсуждался за то, что трижды не явился на регистрацию, то есть не выполнил обязательства, возложенные на него приговором суда от 18 марта 2004 года.
Представители Комиссии по делам несовершеннолетних, инспектор ПДН, которые могли бы объективно охарактеризовать Г., в судебное заседание не вызывались.
Из приговора следует, что подсудимый учился в школе N 4 г. Йошкар-Олы, но представители школы не допрошены, характеристики из школы в материалах дела нет.
Законному представителю Н. вопросы об условиях жизни Г. и его воспитании, особенностях его личности, а также влиянии на него старших по возрасту, не задавались.
Более того, обосновывая назначение подсудимому условного осуждения, суд указал в приговоре, что он воспитывается в благополучной семье. Между тем, законный представитель пояснила, что семья у них неблагополучная.
Судом не дано никакой оценки характеру совершенных подсудимым преступлений и их количеству, совершению преступлений в период испытательного срока.
Кроме того, судом неправильно применен уголовный закон при назначении наказания по совокупности преступлений (применены положения ч. 3 ст. 69 УК РФ вместо ч. 2 этой же статьи).
При таком положении приговор в части назначенного наказания нельзя признать законным и обоснованным.
По аналогичным основаниям пересмотрены приговоры того же суда в отношении Б., Ч.
4.Приговором Йошкар-Олинского городского суда РМЭ от 02.09.05, которым приговор мирового судьи судебного участка N 1 г. Йошкар-Олы РМЭ от 23.06.05 в отношении А., 31.07.77 г. р., ранее судимого: 02.07.2002 по п. "в" ч. 3 ст. 158; п. "в" ч. 3 ст. 161; ст. ст. 64, 69 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы, освобожден 09.12.2004 по отбытию срока наказания, осужденного по ч. 1 ст. 159 УК РФ к наказанию в виде 1 года лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима изменен: исключено из мотивировочной части приговора указание на обстоятельство, отягчающее наказание - рецидив преступлений.
А.признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 159 УК РФ, по которой назначено наказание в виде 1 г. л/св. в ИК общего режима.
Приговор отменен по касс. представлению.
Суд апелляционной инстанции признал, что в действиях А. отсутствует рецидив преступлений.
Указанный вывод является ошибочным.
Согласно ч. 1 ст. 18 УК РФ под рецидивом преступлений понимается совершение умышленного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершенное умышленное преступление.
Из материалов дела видно, что А. ранее судим за преступления (в связи с ФЗ от 08.12.2003 "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации" в новой редакции его действия образуют составы преступлений, предусмотренных п. п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 161 и п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ), относящиеся к средней тяжести и тяжкому преступлениям, судимость в установленном законом порядке не снята и не погашена. Следовательно, в настоящее время, при совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 159 УК РФ, относящегося к умышленному преступлению небольшой тяжести, в действиях А. усматривается простой рецидив преступлений.
В связи с чем судом апелляционной инстанции также неверно определен вид исправительного учреждения, который должен был быть назначен по правилам п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ, то есть с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
5.Приговором Юринского районного суда от 22.08.05 ранее судимый З. осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ с применением ст. 68 УК РФ к 10 годам л/св.; по ч. 1 ст. 115 УК РФ с применением правил ст. 68 УК РФ к 6 месяцам исправительных работ. В соответствии с ч. 3 ст. 69, п. "в" ч. 1 ст. 71 УК РФ окончательно назначено 10 лет л/св. с отбыванием в соответствии с ч. 2 ст. 58 УК РФ первых 3 лет в тюрьме, 7 лет в ИК строгого режима.
Приговор отменен по касс. представлению гособвинителя.
Суд обоснованно применил при назначении окончательного наказания З. по совокупности совершенных преступлений требования ч. 3 ст. 69 УК РФ.
При этом суд указал на применение принципа частичного сложения назначенных наказаний, вопреки которому фактически применил принцип поглощения назначенных наказаний, что нельзя признать соответствующим требованиям закона.
Более того, суд признал виновным З. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 115 УК РФ, но наказание ему за данное преступление не назначил, поскольку согласно ч. 3 ст. 50 УК РФ из заработка осужденного к исправительным работам производятся удержания в доход государства в размере, установленном приговором суда, в пределах от 5 до 20%. Суд в приговоре не предусмотрел размер удержаний в доход государства.
6.В связи с необоснованным назначением реального наказания, по кассационному представлению изменен приговор Волжского городского суда от 14 октября 2005 года, которым К. осужден по ч. 3 ст. 160 УК РФ к лишению свободы на 1 год 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
7.Приговором Звениговского районного суда от 12.10.05 К., 17.03.79 г. р., ранее судимый 08.02.02 по ч. 1 ст. 131 УК РФ к 4 г. л/св., освобожденный 25.12.2003 УДО на 1 год 10 мес. 25 дней, осужден по ч. 1 ст. 109 УК РФ к 1 г. л/св. В соответствии со ст. 70 УК РФ окончательно определено 1 г. 6 мес. л/св. в ИК строгого режима.
Приговор пересмотрен по кассационному представлению.
По смыслу ч. 4 ст. 70 УК РФ окончательное наказание по совокупности приговоров должно быть больше как наказания, назначенного за вновь совершенное преступление, так и неотбытой части наказания по предыдущему приговору.
Признав К. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 109 УК РФ, суд назначил наказание в виде 1 года лишения свободы, и, отменив условно-досрочное освобождение, в нарушение ст. 70 УК РФ, по совокупности приговоров назначил 1 год 6 месяцев лишения свободы, тогда как неотбытая часть наказания по приговору от 08.02.2002 составляет 1 год 10 месяцев 25 дней.
Кроме того, в нарушение требований ст. 58 УК РФ суд определил осужденному для отбывания лишения свободы исправительную колонию строгого режима.
Из материалов дела видно, что К. осужден за преступление, совершенное по неосторожности, по предыдущему приговору отбывал лишение свободы, следовательно, в соответствии с п. "а" ч. 1 ст. 58 УК РФ, К. должен отбывать наказание в исправительной колонии общего режима.